расскажи мне про ценности, не про скрепы.
расскажи мне о разнице, не про разность.
посвяти себя равности вместо ревности.
посвети себе уверенно, а не верно.
и позволь мне указать указательным.
робко врезаться в прорастающие
прутья празднества прорывающейся
взрослой резкой резчицей неправд.
и не сердись о выборе.
сердись за молчание.
если б мы были рыбами,
было б легче скрывать
отчаяние.
Короткий спринт, ретроспектива.
Команда движется столь строптиво
К цели спринта.
чем дальше, тем тщетнее.
Завтра с утра 121,
потребуется расфокусироваться, и смотреть на картину в целом.
Едва ли мозг сумеет провернуться в такую сторону.
Но, вангую, кошка махнёт хвостиком,
и ром прольётся на душу.
Спирта никакого не хватает,
Духота. В твоём стакане лёд тает.
А на диване ты таешь.
Я знаю, что делать:
Я тебя теряю.
Я так этого не хочу!
Я так не хочу терять лучшего друга!
Но вьюга создаёт смятение.
Шторм создаёт разрушения.
Эволюция создаёт уничтожение.
Прогресс создаёт и потери.
Слово “создаёт” не всегда означает созидание.
В таких случаях оно означает вину.
Вина всегда означает создание разрушения.
Но когда это останавливало рекурсию
моего эгоцентричного самовлюблённого саморазрушения?
Шулер мешает карты.
Шулер подмешивает карты.
Шулер спрашивает карту.
Шулер опускает плечи.
Шулер подмешивает карты под столом.
Шулер поднимает руки из-под стола.
Его руки пусты.
Шулер указывает, что подменил твою жизнь.
Но кто из вас - шулер?
Я иногда ныряю в норы навязанных нравов, но в этом нет красоты.
Порой пропасти сих пропащих пестрят праведностью привитых, аки огнём.
Я строю фундамент на честности, но сроки жмут как одежда, да и честность жмёт.
И фундамент выходит струной. А дом на нём - солью.
Я - шахматный экстрасенс на полставки, почти Изая.
Новые-добрые прощания всегда такие несбывшиеся…
Стремление выкладывать больше смыслов в однозначность
совершенно неоднозначно. И ещё совершенно. И ещё однозначно.
Я - солист в клубе плохих танцоров.
Мы все такие двигаемся, а сами смотрим на реакцию окружающих.
Мы все такие поём, но с пингом не можем попасть в ноты.
Мы все такие взрослые, что никак не можем признать в себе детей.
Я - инвалид на моноциклее в гонке на вымирание. Мчу со сломанной верой в мертвое будущее.
Мой одноколесный транспорт заряжается у кофеен беспечностью и лошадиной порцией зависти.
Я еду на моноцикле по шпалам, держу равновесие, и мои руки больше ничего не могут принять.
Кто несёт ношу большую - всегда бесстрашнее. Я еду трусцой, трусами, трусом, true.com.
Моноцикл потянет назад, и он упадёт, если привязать к нему груз взрослости.
Я попытаюсь вытянуть голосом пируэт уже лёжа, чтоб найти себя вне времени.
Мне было бы лучше иметь хороший голос, чем слух. Но я и глух, и нем.
Ты что-то говоришь, я не начинаю слушать даже после “но”, но наконец получаю желаемое.
пока собирал тебе ещё плейлист,
наткнулся на массу упущенного,
на забытые любимые интересы.
на тексты. на музыку. на поэтов.
на трагичность на пустом месте.
на восхищение от обыденного.
на ощущение удалённых касаний.
на заполненность пустоты головы.
забавно иногда… будто осеняет.
будто это я был много лет подряд.
а последний год — спрятался, укрылся.
стал невидим, неслышим и неосязаем.
забавно признавать свой стыд ни за что,
который вызван запретами особых тем,
явно связанных с человеческим естеством,
обсуждение которых надавило бы тяжело.